Бесплатно скачать, заказать диплом, курсовую, диссертацию Колониальный раздел Африки и позиция России

У нас уже 21989 рефератов, курсовых и дипломных работ

Сделать закладку на сайт

Заказать диплом, курсовую, диссертацию

Быстрый переход к готовым работам

Мнение посетителей:

Книга жалоб
и предложений

Название	Колониальный раздел Африки и позиция России

Количество страниц	299

ВУЗ	МГИУ

Год сдачи	2010

Бесплатно Скачать	24079.doc

Содержание	Содержание ОГЛАВЛЕНИЕ Введение...4 Глава I. Россия и Африка (предыстория отношений) в XV - первой половине XIX вв...47 § 1. Конфессиональные и торгово-экономические контакты в XV- XVIII вв...47 § 2. Первые российские колониальные проекты (юг Африки и о. Мадагаскар)...59 § 3. Российские научно-исследовательские экспедиции в Африке в 20-60-е годы XIX в...68 Глава II. Россия и государства Африки: международные отношения и колониальный раздел континента (вторая половина XIX в. - 1914 г.)...82 § 1. Целевые установки и особенности политики России в Африке (общая характеристика)...82 § 2. Берлинская конференция держав (1884-1885 гг.) и позиция России. 92 § 3. Позиция России в борьбе Англии и Германии за юго-запад Африки...99 § 4. Россия и англо-бурская война (1899-1902 гг.)...107 Глава III. Русско-эфиопские отношения в 80-е годы XIX в. - 1914 г. . 130 § 1. Экспедиция Н.И. Ашинова (1888-1889 гг.): организация, участники, итоги...130 § 2. Колониальный проект правительства и деятельность В.Ф. Машкова (1889-1891 гг.)...159 § 3. Секретная военно-политическая миссия Н.С. Леонтьева в Эфиопии в 90-е гг. XIX в... 173 § 4. Первое российское дипломатическое представительство в Эфиопии...185 Глава IV. Русско-марокканские отношения во второй половине XIX в. - 1914 г...207 § 1. Россия и Марокко: от консульских к дипломатическим отношениям (вторая половина XIX в. - 1906 г.)...207 § 2. Международное положение и русско-марокканские отношения в 1906 - 1914 гг...229 Заключение...240 Ссылки и примечания...257 ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы. История колониального раздела Африки - важная часть истории международных отношений во второй половине XIX - начале XX вв. Отношения России с африканскими государствами, колониальное проникновение в Эфиопию и попытки основания опорных стратегических центров в прибрежных районах являются составной частью интеграционных процессов, которые, видоизменившись в XX в., получили свое продолжение в процессах деколонизации Африки. Известно, что исторические аспекты международных отношений сохраняют значение в политике и политологии. В условиях «холодной войны» и биполярного мира, борьбы за геополитические приоритеты история колониального раздела Африки в XIX в. различно интерпретировалась на политических «полюсах» мира. В эпоху глобализации исторические предпосылки имеют актуальное научное и общественно-политическое значение. Они связаны и с постсоветским периодом в истории отечественной государственности (эволюция геополитики), и с решением широкого круга проблем суверенными африканскими государствами, и с меняющейся расстановкой сил в мире. Многие тенденции развития оказывается возможным установить, только обратившись к историческому прошлому международных отношений. Африканские проблемы оказали непосредственное влияние на развитие англо-русских и русско-германских отношений, на становление Антанты. Формирование военно-политических союзов в конце XIX в. отразило весь спектр международных отношений и межгосударственных конфликтов, включая африканский регион, обусловило влияние колониального раздела Африки на внешнеполитическое развитие России. Африканский вектор российской внешней политики имеет непосредственное отношение к эволюции внешнеполитического курса, в целом, а также отражает процесс развития национально-государственного и массового сознания россиян. Таким образом, контакты между Россией, с одной стороны, африканскими народами и государствами, с другой, на фоне колониального раздела континента имеют непосредственное отношение к российской истории, истории народов и государств Африки, истории международных отношений во второй половине XIX - начале XX вв. Изучение международных отношений как системного целого, невозможно без исследования частных проблем, какими и являются взаимоотношения между Россией и народами и государствами Африки. Воссоздание истории международных отношений в период, предшествовавший первую мировую войну, закономерно предполагает изучение африканского вектора в российской внешней политике. Рассмотрение данной проблемы позволяет уточнить и расширить наши представления об интеграционных процессах, истоках многих современных проблем в современных контактах между Западом и Востоком. Научная актуальность проблемы дополняется ее общественно-политической значимостью. Определение содержания и масштаба участия царской России в межгосударственных отношениях в период колониального раздела Африки имеет актуальное значение для развития двусторонних отношений между Россией и африканскими государствами. В свою очередь, данные контакты имеют общее международно-политическое значение. Глобализация мира и интеграционные процессы сохраняют многие черты некогда биполярного мира и потому актуальны. Продолжительный период колониальной зависимости и сложный процесс деколонизации, нерешенность многих современных проблем африканских государств и сохраняющаяся напряженность в различных структурах международных отношений - все это обращает историка, экономиста, политолога к колониальному прошлому Африки и государствам, которые некогда принимали участие в разделе колоний и сфер влияния на континенте. Преемственность имперской политики от царской России до Советского Союза в Африке очевидна для многих историков и политологов. «Империя Кремля» - это геополитический термин, который подразумевает не только вхождение в состав Советского Союза Средней Азии, Прибалтики и других регионов, но и целенаправленную политику по созданию стратегических плацдармов в Эфиопии, Мозамбике, Намибии и др. Западные политологи всегда видели в этом преемственность — от царизма до большевизма. Таким образом, изучение взаимоотношений между Россией, с одной стороны, народами и государствами Африки, с другой, актуально, так как позволяет углубить наши представления о состоянии и направлениях эволюции международных отношений. Преемственность их развития от конца XIX в. до начала XXI в., способствует более полному и объективному пониманию процесса деколонизации, участия в нем России, а также оказывает помощь в определении современных закономерностей и проблем в системе международных отношений. Предметом исследования стали взаимоотношения между Россией и государствами Африки с учетом противоречий и динамики развития международных отношений второй половины XIX в. - 1914 г. Хронологические рамки диссертации охватывают период со второй половины XIX в. до 1914 г. Это был завершающий период в колониальном разделе Африки, когда, во-первых, обострилась борьба западных держав за сферы влияния на континенте и в других регионах мира, а во-вторых, активизировалась внешняя политика царизма. Именно в это время в Петербурге оформились различные военно-политические проекты, связанные с участием России в колониальном разделе африканского континента. Территориальные рамки исследования включают в себя те регионы и государства Африки, которые являлись объектом внешней политики России и приняли участие в формировании системы международных отношений во второй половине XIX - 10-е годы XX вв., причем, приоритетное внимание уделялось Эфиопии, Марокко, Южной Африке. Историография. В отечественной историографии была проделана большая научно-исследовательская работа по изучению взаимоотношений между Россией, с одной стороны, народами и государствами Африки, с другой. В то же время до настоящего времени отсутствуют обобщающие труды по данной проблеме. Дореволюционная российская историография признавала наличие у царизма, представлявшего «великую державу», национально-государственных интересов в различных регионах земного шара, в том числе в Африке. Историки и публицисты четко обозначили проблемы, связанные с созданием российских колониальных и стратегических плацдармов на африканском континенте. Подобно другим западным державам, Россия аргументировала внешнеполитическую и колониальную экспансию распространением «культуры» и «цивилизаторской миссией». Особенность российской дореволюционной историографии состояла в том, что она, отражая интересы и умонастроения российского общества и составлявших его страт, процесс формирования внешнеполитического курса российского правительства являлась одновременно политологией. Поэтому дореволюционные исследования имеют, в определенной мере, значение источников. Содержание и выводы исследователей политизировались по вполне объективным причинам. Сращивание историографии и политологии получило впоследствии продолжение в советской исторической науке, когда речь шла о «бескорыстной» и «братской помощи» независимым государствам Африки. Первые исследования по общей теме «Россия и Африка» были предприняты в конце XIX - начале XX вв. Исторические публикации, авторами которых были Ю.Л. Елец, К.А. Скальковский, И.И. Защук, посвящались важным для царизма стратегическим регионам Африки1. В этих исследованиях российская африканистика сделала большой шаг вперед. К.А. Скальковский2 предпринял первую в отечественной историографии попытку определить место России в колониальном разделе Африки и роль африканского вектора во внешнеполитическом курсе Российской империи. Его исследование было написано на основе материалов, главным образом, российской прессы. В то же время его книга не укладывается в каноны публицистического жанра. Четверть века работы в редакции иностранного отдела «Санкт-Петербургских ведомостей» и «Нового времени», широкий кругозор, способности политического аналитика позволили К.А. Скальковскому достаточно подробно и глубоко осветить многие вопросы, связанные с российским внедрением в Африку, поставить важные для историка проблемы. Он констатировал, что Россия имела колониальные интересы в Африке и отстаивала их дипломатическими и военными средствами. К.А. Скальковский отмечал, что африканское побережье Красного и Средиземного морей имело для России, прежде всего, стратегическое значение «на случай морской войны»3. Классические традиции российской историографии, которая во многих отношениях базировалась на методологии позитивизма, отразили поддержку официального внешнеполитического курса российского правительства в Африке. Особый интерес К.А. Скальковского к Эфиопии объяснялся тем, что эфиопский вектор являлся одним из главных направлений внешней политики -России в Африке. В частности, российский исследователь писал: «в Красном море... мы имеем вдесятеро более интересов, чем Италия»4. Вполне очевидно, что он выступал сторонником российских приоритетов в Эфиопии, которые предполагал отстаивать, преодолевая колониальный экспансионизм других государств. При этом делался акцент на конфессиональную общность российской и абиссинской церквей. Вторым и не менее важным вектором К.А. Скальковский определил Марокко5. Огромное международно-политическое значение марокканского вопроса предполагало участие царизма в его разрешении и достижении приоритетов, как в Африке, так и в других регионах мира. Автор указывал также и на торговые интересы России в Африке, ссылаясь при этом на активную деятельность российских предпринимателей. В монографии Ю.Л. Ельца6 исследовался абиссинский политический режим, а личность и деятельность негуса Менелика II оценивались в контексте межимпериалистических противоречий держав. Ю.Л. Елец обратился к наиболее значимым эпизодам в истории русско-эфиопских отношений, дал оценку военной и дипломатической миссии российского представителя Н.С. Леонтьева. Автор сознательно не акцентировал внимания на том, что Н.С. Леонтьев был официальным представителем российского военного министерства, а интерес царизма к Восточной Африке имел колониально-политический характер. Данное умолчание вполне уместно по политическим соображениям и только дополнительно подтверждает наличие у российского правительства вполне конкретных военных и дипломатических целей в северовосточной Африке. Историк одним из первых установил системную зависимость между политикой России в Эфиопии и обострением англо-русских противоречий в Средней Азии в конце XIX в. Офицер российской академии Генерального штаба И.И. Защук7 изучал военно-исторические аспекты германской политики в Африке. Он определил дополнительные стратегические и политические возможности России в связи с обострением англо-германского колониального антагонизма. Как военный, автор понимал важность создания морских российских баз в Африке по мере становления стабильных мировых торговых и стратегических коммуникаций. В то же время И.И. Защук не являлся сторонником российской колониальной политики в Африке по европейской модели (захват обширных территорий, колониальная бюрократия и т.д.). Частная проблема в истории международных отношений (германские колонии) получила в его небольшой публикации развернутую военно-политическую оценку с точки зрения колониальной политики России в Африке и других регионах мира. И.И. Защук видел главную причину интереса царизма к Африке в возможности использовать обострение противоречий между европейскими державами по африканским делам для укрепления и расширения русского влияния, как в Европе, так и за ее пределами. Таким образом, дореволюционная историография исходила из принципов имперского мировоззрения и обосновала правомерность российского колониально-политического внедрения в Африку, равно как и в другие регионы мира. В качестве наиболее перспективных африканских колониальных плацдармов были определены Эфиопия и Марокко. Российские авторы установили нерасторжимую связь между марокканским и Восточным вопросом для российской внешней политики. Российские историки, политологи, военные специалисты положили начало изучению африканского вектора во внешней политике России, а также влияния борьбы держав за раздел Африки на внешнеполитическую доктрину и формирование внешнеполитического курса царского правительства. Они исследовали широкий спектр конфессиональных, культурных, торгово-экономических, дипломатических, военных отношений России с африканскими государствами в конце XIX - начале XX вв. Аналитические оценки совмещались с описанием африканской экзотики, действий российских чиновников и авантюристов в Африке, вниманием к колониально-политической деятельности западных держав. Историческая наука, сомкнувшись с политологией, обусловила интерес к африканскому вектору в российском внешнеполитическом курсе как «разменной монете», которую использовали для обеспечения приоритетных интересов Российской империи, в частности, на Дальнем Востоке, в Средней Азии, Европе. Дореволюционная историография России о политике царизма в Африке отразила объективные реальности своего исторического времени. В ней вполне органично и одновременно противоречиво совместились российская имперская идея, связанная с военно-политическим и территориальным ростом, и интеграционные процессы мирового значения конца XIX - начала XX вв. Состоялось становление официальной линии в российской африканистике. Это не исключало различных мнений, которые были связаны с борьбой внутри российского правительства и в общественно-политических кругах за «оптимальный» внешнеполитический курс (прогерманский или профранцузский, позиции министерства иностранных дел и военного министерства). Поэтому точка зрения К.А. Скальковского в оценке перспектив политики России в Африке не совпадает с мнением И.И. Защука. Выводы историков исходили из методологических принципов позитивизма, а также цивилизационной модели истории. Под влиянием западной историографии и колониальной политики в российской африканистике оформилась идея «цивилизаторства» по отношению к африканским народам, а также противопоставления российской «помощи» африканцам «корыстной» и «негуманной» колониальной политике государств Западной Европы. Важную роль сыграли воззрения Н.Я. Данилевского, который исходил из деления народов на «исторические и «неисторические» («этнографический материал») . Октябрьская революция 1917 г. обозначила рубеж и одновременно преемственность в развитии отечественной историографии. Началось переосмысление (нередко резко критическое) внешней политики царизма и историографии данного периода, четко обозначился методологический перелом. В течение короткого времени состоялся переход от «буржуазной» методологии позитивизма к «правильному», то есть марксистскому пониманию истории. Вне сомнения, важную роль сыграло утверждение марксистско-ленинской теории по национально-колониальному вопросу, что имело самое непосредственное отношение к африканистике, к истории отношений между Россией и африканскими странами. Утверждение марксистской методологии привело к установлению партийно-государственного и методологического контроля над развитием исторической науки, к ее политизации. Разоблачение «империализма» и «экспансионизма» царской России в 20-30-е годы (в частности, инициативы по изданию документов «Красного архива») определило традиции и новизну научных подходов к изучению истории Африки и международных отношений. Показательно сохранение приоритетного интереса к Эфиопии, что отражало историографические тенденции дооктябрьского периода. В данный период появились работы Г. Крейтнера, И Левина, П. Лисовского по истории Эфиопии и русско-эфиопских отношений9. Разоблачение «империалистической» и «экспансионистской» внешней политики царизма во многом обусловило четкость и однозначность оценок деятельности российских представителей в Эфиопии. В то же время методологическая категоричность исключила национально-государственный российский аспект и его место в общей системе межгосударственных отношений в конце XIX - начале XX вв. Так, Г. Крейтнер утверждал, что Россия являлась империалистической державой и участвовала в борьбе держав за колониальный раздел Эфиопии. По мнению автора, «царское правительство интересовалось Абиссинией как удобным местом, откуда можно было нанести чувствительный удар Англии»10, т.е. он определил африканский аспект англорусских противоречий. Г. Крейтнер на документальной основе доказал факт причастности российского правительства к организации экспедиции Н.И. Ашинова в Эфиопию. Офицера Н. С. Леонтьева, который в течение нескольких лет находился при абиссинском негусе, он совершенно справедливо называл «агентом русского правительства»11. Аналогичными были авторский подход и оценки другого советского историка - И. Левина12, который утверждал, что экспедиция Н.И. Ашинова была инспирирована российскими правящими кругами. Была показана роль Александра III в колониальном проекте по созданию российской колонии на побережье Красного моря. П. Лисовский считал царскую Россию одним из участников колониальной борьбы империалистических держав за северо-восточную Африку, за колониальный раздел и передел мира. Он отмечал, что «Абиссиния являлась не только крупнейшей ставкой в борьбе держав за морские коммуникационные пути, весьма велико было ее значение и с точки зрения проблемы сухопутных трансафриканских путей»13. Иная историографическая тенденция формировалась в советской науке относительно позиции России в Магрибе и Марокко. Характерно, что данная тенденция получила обобщающий смысл. Первые публикации о русско-марокканских отношениях появились в 30-е годы. Ю. Ратиане в статье «Агадирский кризис и позиция России»14 оценивал общие закономерности в политике европейских держав в Марокко и утверждал, что «Россия не имела никаких собственных интересов ни в Марокко, ни вообще в Африке» и «выступала только как союзница Франции»15. Учитывая предвоенный характер публикации, такой подход представляется совершено закономерным по политическим причинам. Однако такая интерпретация политики России в Африке фальсифицировала реальную расстановку сил на африканском континенте в конце XIX - начале XX вв. В 40-е гг. в отечественной африканистике наблюдался историографический перерыв. Он связан с изменением проблемно-тематических приоритетов, а также с теоретико-методологической эволюцией. Победа марксистской методологии в ее сталинском варианте исключила многие вопросы, связанные с экспансией и милитаризмом царской России. Политика «пролетарского интернационализма» являлась во многом продолжением имперского внешнеполитического курса царизма. Это обусловило проблемную переориентацию советской историографии: военно-политическая тема уступила место культурологической, конфессиональной, этнологической тематике. Исследования по внешней политике России в Африке практически исчезла со страниц советских научных изданий. Оформлялся и ранее имевший место историко-методологический подход, основанный на отсутствии колониальных целей, альтруизме и «дружелюбии» России, ее правительства и конкретных представителей по отношению к странам и народам африканского континента. Военно-политические интересы России в Африке игнорировались, поскольку создавали представление о преемственности политики царской и советской России. В то же время очевидным преимуществом, шагом вперед советской историографии стал стабильный интерес к историческому прошлому африканских народов, которые из объекта колониальной экспансии западных держав превращались в самостоятельный и политически активный субъект международных отношений. Сюжеты из истории русско-африканских отношений были затронуты в трудах Б.А. Вальской, М.П. Забродской и И.И. Бабкова16. Показательно, что в названия монографий были вынесены исключительно культурологические и научно-исследовательские аспекты деятельности официальных, в том числе военных, представителей царской России. Авторы подробно осветили деятельность российских исследователей в изучении географии, этнографии, флоры и фауны, экономического и стратегического потенциала Африки. И.И. Бабков описал в своей работе африканские экспедиции Е.П. Ковалевского, В.В. Юнкера и А.В. Елисеева. Он утверждал, что «в отличие от подавляющего большинства западно-европейских путешественников, Ковалевский, Юнкер и Елисеев не выполняли никаких колонизаторских заданий»17. М.П. Забродская, описывая экспедиции русских путешественников в Эфиопии, даже не упоминала имени Н.И. Ашинова, экспедиции которого явно не вписывались в научно-исследовательскую деятельность России в Африке. Аналогичным образом, Б.А. Вальская акцентировала внимание только на научной деятельности Е.П. Ковалевского в Восточном Судане и Эфиопии, не упоминая о том, что он был профессиональным дипломатом и выполнял в Африке конкретные поручения российского правительства. Большой вклад в изучение конфессиональных и культурологических аспектов в истории русско-эфиопских отношений внесла М.В. Райт. В своей работе «Русские экспедиции в Эфиопию и их этнографические материалы» она, используя новые архивные материалы, подробно описала деятельность российских ученых в Эфиопии во второй половине XIX в., установила хронологию экспедиций, их вклад в изучение этнографии и лингвистики. Вне сомнения, при работе с источниками, в том числе архивными, М.В. Райт не могла не видеть политических и военных сюжетов, которые и составляли основу «научных» российских экспедиций в Африке. Через подчеркнуто культурологический и этнологический аспекты русско-эфиопских отношений, безусловно, видна более широкая тематика. М.В. Райт ненавязчиво обратила внимание на то, что «Эфиопия - единственная африканская страна, к которой проявляли непосредственный интерес господствующие классы дореволюционной России» . Данное рассуждение не могло получить продолжения, так как требовало четкого определения места России в борьбе держав за раздел колоний и сфер влияния в мире. В результате появилась новая историографическая трактовка деятельности Н.И. Ашинова в Восточной Африке. В 50-е годы М.В. Райт писала о колониальном российском первопроходце как о представителе торгово-промышленных кругов Нижнего Новгорода, которые финансировали его деятельность по созданию русского поселения в Африке. Тем самым, ашиновская экспедиция утрачивала значение одного из векторов во внешней политике России. В 50-е годы XX в. в советской историографии продолжилось исследование русско-марокканских отношений. Б.М. Данциг и В.И. Жиленко своей статьей о культурных и дипломатических контактах между Россией и Марокко в правление Екатерины II20, в известной степени, возродили интерес советских африканистов к истории колониальной борьбы за Магриб. На основании архивных материалов, историки пришли к заключению, что Россия и Марокко в конце XVIII в., после переговоров, заключили официальный двусторонний договор о сотрудничестве и взаимопомощи. Таким образом, в отечественной африканистике шел процесс накопления конкретно-исторического материала, вводились в научный оборот новые источники, обозначились основные регионы и проблемы исследований. Методологические каноны, с одной стороны, выступали препятствующим фактором для расширения проблематики исследования отношений между Россией и африканскими государствами. С другой стороны, марксистские положения по национально-колониальной теории объективно способствовали углубленному изучению истории народов и государств Африки. Изучение истории Эфиопии и Марокко неизбежно затрагивало различные аспекты истории отношений с Россией. Переломным моментом в отечественной историографии стал I960 год -«год Африки». Обретение независимости бывшими британскими, французскими, бельгийскими колониями сопровождалось бескорыстной (но всегда ли бескорыстной?) помощью СССР африканским странам. Таким путем были созданы советские стратегические плацдармы в Эфиопии, Гвинее-Биссау, Анголе. «Год Африки» способствовал углублению историографического интереса к африканской теме. В то же время развитие военно-политических контактов между СССР и африканскими странами в биполярном мире, поддержка организацией Варшавского договора и СЭВ молодых независимых государств и национально-освободительного движения было обусловлено геостратегическими и геополитическими интересами СССР и стран социалистического лагеря. Это объясняет жесткие методологические и тематические границы советской историографии вплоть до середины 80-х годов. Термин «российская колониальная политика» практически исчез со страниц научных изданий. Уместно говорить о концептуальном возврате к дореволюционной историографии, ее тезисам о «помощи» и «цивилизаторской миссии» России африканских народам и государствам, «антигуманном» и «экспансионистском» отношении Запада к проблемам африканских народов. Геополитические цели СССР в Африке совместились с марксистско-ленинскими методологическими принципами, оказав огромное влияние на африканистику и изучение внешней политики России и международных отношений во второй половине XIX - начале XX вв. Наличие политической конъюнктуры неизбежно вело к сохранению «белых пятен» в истории взаимоотношений России со странами и народами Африки, но также способствовало углубленному исследованию их исторического прошлого. Распад колониальной системы способствовал изучению истории ее становления и региональных особенностей. В 60-е годы изучение отношений между Россией и государствами Африки отчасти интенсифицировалось. Изучались конкретные регионы. Была проделана огромная работа по исследованию русско-эфиопских отношений. Значительно расширилось общее информационное поле. Большую роль в этом сыграли В.А. Трофимов, И.И. Васин, Д.Р. Вобликов . Монографии посвящались суверенитету Эфиопии на различных этапах ее истории, а также борьбе держав (Англии, Франции, Италии) за колониальные приоритеты в Восточной Африке. Россия как бы «исключалась» из международных отношений в регионе. Однако на страницах исследований позиция России неизменно присутствовала, определялась авторами более или менее подробно. В монографии Д.Р. Вобликова изложена марксистская (советская) версия истории борьбы эфиопского народа за независимость против британских, французских, итальянских колонизаторов. По мнению автора, существенную роль в срыве империалистических планов западных держав в отношении Эфиопии сыграла поддержка, оказанная эфиопскому народу Россией. Д.Р. Вобликов отмечал, что «царское правительство... проводило в отношении Эфиопии политику благожелательного нейтралитета» . Такого же мнения придерживались В.А. Трофимов и И.И. Васин. Они также указывали на принципиальное отличие «гуманных» внешнеполитических целей России в Африке от агрессивной колониальной политики западных держав. Выводы И.И. Васина, Д.Р. Вобликова, В.А. Трофимова должны были исключить даже намек на существование преемственности между внешней политикой царской России и СССР в Африке. Иным был профессионально-исторический взгляд Ф.А. Ротштейна на политику западных держав и России в Эфиопии, в других регионах Африки. Автор создал обширную панораму истории международных отношений в конце XIX в.24. Историк рассматривал Россию в качестве косвенного участника колониального раздел. Ф.А. Ротштейн акцентировал внимание на том, что в организации экспедиции Н.И. Ашинова принимали активное участие обер-прокурор Св. Синода К.П. Победоносцев, морской министр И.А. Шестаков, начальник Главной царской квартиры, генерал О.Б. Рихтер и сам Александр III. Ф.А. Ротштейн не являлся сторонником точки зрения, согласно которой царизм имел реальные колониальные интересы в Африке. Но историк однозначно определил место Восточной Африки для России в международных отношениях

Список литературы

Цена, в рублях: (при оплате в другой валюте, пересчет по курсу центрального банка на день оплаты)	1425

Скачать бесплатно	24079.doc

Найти готовую работу

ЗАКАЗАТЬ

Обратная связь:

Связаться

Вход для партнеров

Регистрация

Восстановить доступ

Материал для курсовых и дипломных работ

03.11.24 Лексикографический анализ единиц поля

03.11.24 Из истории слова гость и его производных

03.11.24 Семантическое поле гость в русском языке

Архив материала для курсовых и дипломных работ

Ссылки:

Счетчики:

© 2006-2024. Все права защищены.
Выполнение уникальных качественных работ - от эссе и реферата до диссертации. Заказ готовых, сдававшихся ранее работ.