Бесплатно скачать, заказать диплом, курсовую, диссертацию ЯХТАНИГОВ ХАСАН ХАБАСОВИЧ АДЫГСКИЕ ТАМГИ

У нас уже 21989 рефератов, курсовых и дипломных работ

Сделать закладку на сайт

Заказать диплом, курсовую, диссертацию

Быстрый переход к готовым работам

Мнение посетителей:

Книга жалоб
и предложений

Название	ЯХТАНИГОВ ХАСАН ХАБАСОВИЧ АДЫГСКИЕ ТАМГИ

Количество страниц	175

ВУЗ	МГИУ

Год сдачи	2010

Бесплатно Скачать	23713.doc

Содержание	Содержание Оглавление: Введение...3-19 Глава I. Тамги и проблемы этногенеза адыгов. § 1. Исторические корни адыгов, абхазов и абазин...20-25 §2. Миграционные процессы XVIII-XIX вв...25-45 Глава П. Сословие-классовые и политико-династические связи. §1. Адыгско-абхазско-абазинские и тюркские связи...46-54 §2. Кабардинско-тюркские связи...54-57 §3.Кабардинско-осетинские и вайнахские связи...57-68 Глава III. Из истории тамгопользования в XIX - начале XX вв. §1. Традиция тамгопользования...69-94 Я §2. Знамена, перстни-печати, клейма...94-106 §3. Тамги в русских архивах XVII-XX вв-...107-136 Глава IV. Обычай и обряды таврения. §1. Антропонимы. Подготовка...137-142 §2. Обряды таврения...142-156 Заключение...157-160 Список источников и литературы...161-172 Список сокращений...172-173 Список информаторов...173-175 ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования. Степень изученности проблемы. Северный Кавказ - крупный этнографический регион, народы которого имеют наряду со своеобразием глубокую общность исторических судеб. Здесь происходили значительные события, касающиеся зачастую многих стран и народов. Важным направлением современной отечественной этнологии является изучение традиционных институтов народов нашей страны. Одним из них является традиция тамгопользования абхазско-адыгских народов: кабардинцев, черкесов, адыгейцев, абхазов, абазин, в среде которых прослеживается большая типологическая идентичность общественных институтов. "• В XVII - начале XX вв. в быту народов Северного Кавказа большую * роль играли так называемые тамги (тавра), т.е. знаки, выполнявшие самые разнообразные функции: от элементарного знака собственности, наносимого на вещи или тело животного до фамильного герба. Они вышивались на свадебном флаге, высекались на могильных памятниках. Еще на заре отечественного кавказоведения отмечалась необходимость сбора, систематизации и изучения тамг в целях изучения этнической истории нашего края. К сожалению, за единичным исключением проводившаяся работа сводилась главным образом к сбору и публикации небольших серий знаков. При отсутствии достаточного количества письменных источников по истории, культуре народов Северного Кавказа, изучение тамг — является относительно достоверным историческим источником по этнической и • социальной истории региона. . Тамговые знаки для северокавказских народов не только культурно- интегрирующая система, объединяющая их, но и социально-этнологический феномен, определяющий ментальность, аккумулирующий особенности ф миропонимания этноса. Тамги чрезвычайно информативны. Отражение целого круга идей и понятий в изображениях, их художественные данные, материал и техника изготовления, отношения между тамгами различных регионов, народов - все это делает тамги очень благодарным материалом для разностороннего изучения экономической и политической истории народов, их материальной и духовной культуры. Изучение адыго-абхазских тамг поможет решить ряд социальных аспектов их истории: этногенез, этнические взаимосвязи класса феодалов. ф Комплексный подход к изучению истории тамг таит возможности раскрытия некоторых особенностей местного феодализма. Материалы диссертационной работы показывают, что исследователям предстоит выявить все виды такого рода источников, разработать методики извлечения из них социальных, этнических, генеалогических данных, установить степень их достоверности. Некоторые уникальные по своей значимости элементы адыгской культуры из-за отсутствия полных знаний о них могут исчезнуть, что отрицательно скажется на жизни общества, на сохранение духовных традиций, доставшихся от предыдущих поколений. В обычаях и обрядах тамго пользования как бы застыли нравственные духовные историко-культурные ценности. Необходимость возрождения национальной культуры детерминирует творческое изучение наследия прошлого и отбор из него лучшего для воспитания подрастающих поколений. Если же учесть, что межпоколенная передача тамги (тавра) сопровождалась традиционно • соответствующей аннотацией, то можно сказать, что они являются разновидностью наследственной духовной памяти этноса, рода, фамилии, семьи. Слабая изученность тамг северокавказских народов вызывает необходимость специального рассмотрения ее в данном случае у адыго-абхазских народов. Возраст бытования специальных знаков - тамг1 (тавр) для мечения различных предметов собственности рода, фамилии, семьи, частных лиц на Северном Кавказе составляет по архивным документам более трех с половиной веков, а по археологическим данным - гораздо больше. Первыми, кто описал, зарисовал северокавказские тамги - являлись безвестные писари Конюшенных, Посольских приказов Русского государства, которые фиксировали партии лошадей, подаренных представителями народов Северного Кавказа русскому двору. Они по долгу службы подробно описывали тамги, масть, возраст, другие особенности подаренных лошадей. Ценность этих документов в том, что они являются своеобразными первыми малыми каталогами северокавказских фамильных тамг того периода. Говоря словами Е. Кушевой, эти документы позволяют «составить коллекцию тамг дагестанских и кабардинских владельцев на одно-два столетия древнее зарисовок Гильденштедта» . В самом деле, если тамга Д. Кантемира датируется последней третью XVIII .века, точнее 1722 годом, то по данным РГАДА тамга, зарисованная с лошади, подаренной русскому государству кабардинским князем Шолохом Сунчалеевичем, относится к 1630 г., на 142 года опережая «пионера изучения кавказских тамг»3 - Д. Кантемира. Важность данного сообщения увеличивается и тем, что помимо самого рисунка тамги, сообщается имя его владельца и даже сторона лошади, на которой находится знак. В начале 1790 г. академик П. С. Паллас зарисовал «56 преимущественно кабардинских тамг"4 и при этом сообщил «фамилии или имена 48 тамг»5. С. М. Броневский, опубликовавший эти знаки в своей книге в 1823 г., касаясь тамг в Кабарде верно заметил: «Каждый завод имеет своё клеймо или тавро»6. Правда, при этом он допустил неточность, назвав кабардинских князей, рода Шолох «первостепенными узденями»7. В 1859 г. Ф.А. Коленати опубликовал 27 тамг, упомянув при этом самых известных кабардинских, абазинских владельцев тамг того периода: Шалох (Шолох), Трамкт (Трам) и Беслен. А в 1868 г. К. Костенков, издавший зарисовки калмыцких и кароногайских тамг, заявил, что среди них одна «встречается у кабардинцев»8. Описание двадцати шести лучших пород горских лошадей Кавказа»9 было издано 1875г. В. Пржецлавским. Более разнообразным оказался труд10 генерала А.П. Грамотина в конце 40-х г. XIX в., собравшего кабардинские, абазинские, карачаевские и осетинские тамги: всего 113 тамг. Большим энтузиастом сбора и изучения кавказских тамг был Е.Т. Соловьев. При этом он явно преувеличивал, утверждая, что с помощью тамг можно «всегда безошибочно определить»11 какому народу принадлежат те или иные предметы старины. Н.Н. Харузин собрал сведения о тамгах чеченцев и ингушей, заметив при этом, что среди них есть и такие, «рисунки которых заимствованы у кабардинцев»12. В отличие от Е.Т. Соловьева, допускавшего возможность использования тамг как определителей этнической принадлежности того или иного предмета древности, К. Костенков и Н.Н. Харузин первыми заметили, что тамги могут пересекать этнические границы. Учитывая устойчивость традиции тамго-использования, мы допускаем, что тамговые 13 знаки на «глиняных ковшах» древнемеотского племени наносились с целью фиксации собственности. С этой целью тамги ставились на посуду вплоть до начала XX века. Работа Е.Д. Фелицына опубликовавшего, солидное собрание в 310 северокавказских тамг, дает представление о характере северокавказских тамг XIX века. Незамеченной для большинства исследователей оказалась вышедшая на турецком языке книга 1892 г. Её автора - Улап Мустафа Махир сын Исмаила14, собрал 257 адыгских, абазинских, карачаевских, ногайских, армянских тамг. К достоинствам этой солидной коллекции следует добавить и сведения автора о сословной принадлежности и этнического происхождения некоторых фамилий. Исследуя балкарские тамги в 1907 г. Н.А. Караулов опубликовал 22 тамги, принадлежавшие балкарским владельцам и первым отметил сходство графической основы части балкарских тамг с крымскими. Самое обширное собрание в свое время собрал Р.Н. Костонянц, коллекция которого составила 342 тамги народов Кавказа. Несмотря на многократные попытки автора этих строк, ненайденными по сей день остались карачаевские тамги, собранные в 1926 г. крымским краеведом О. Акчокраклы. Вышеупомянутые авторы, чьи работы носили в основном собирательно-описательный характер, не ставили задач по изучению конкретных тем о происхождении, функциях, причинах сходства о сословной значимости горских тамг. Частично коснулись этой темы Е.Т. Соловьев, Е.Д. Фелицын, Н.А. Караулов, Улап Мустафа. Работа первого советского исследователя горских тамг В.П. Пожидаева в этом отношении стоит особняком. Он создал гораздо более целенаправленный и обширный очерк «Кабардино-черкесская тамга и кавказский орнамент»15. Но, несмотря на достоинства его труда, на наш взгляд В.П. Пожидаев явно преувеличивал историко-культурное значение кавказских тамг, полагая возможным «выяснить смысловое значение»16 тамговых знаков и одновременно считая их тотемными знаками. В.П. Пожидаев пришёл к выводу, что кавказские тамги вместе с сарматскими знаками Северного Причерноморья «положили начало глаголическому алфавиту древних славян»17. Выступая против концепции В.П. Пожидаева И.И. Мещанинов в 30-х годах XX в. отрицал возможность кавказского происхождения сарматских знаков и сводил их к графике тотемических ячеек18. Далее последовали публикации Б.А. Калоева, обнаружившего около 50 знаков в Дигории и около 40 в работах В.П. Невской и И.М. Шаманова19. Весьма дифференцированно подошёл к изучению кавказских тамг исследователь Э.И. Соломоник, которая отрицала кавказское происхождение сарматских знаков, но допускала при этом возможность происхождения «кабардинских тамг от сарматских»20. Первое научное описание обычаев, связанных с обрядом таврения у кабардинцев и видов тамг, дал Г.Х. Мамбетов21. Он же впервые привел перечень традиционных и обрядовых блюд, приготовляемых специально к этому событию. Затем тему кабардинских тамг продолжил Х.М. Думанов22. Большой вклад в сборе и изучении кавказских тамг сделан исследователем А.Ш. Джанибековым, чья коллекция в 52 ногайские тамги была зафиксирована в архиве Дагестанского научно-исследовательского института им. Г. Цадасы . По истории абазинских тамг самое большое исследование опубликовано Ш.Ш Хурановым24. Работа его выгодно отличается от предыдущих тем, что автор не ограничился научным описанием абазинских тамг, а в предлагаемой таблице предусмотрел возможность сравнить их аналогии у соседей-абхазов, ногайцев, туркмен, карачаевцев. Общность графических тамг, приведённых Ш.Ш.Хурановым с адыгскими тамгами, является дополнительным свидетельством единства этнической истории абазин, адыгов, и абхазов. Работа Хуранова Ш.Ш. является первой публикацией, пытавшейся установить дотюркское (абазинское) название тамги, так как «известны случаи замены исконных слов тюркизмами»25. Автор предполагает, что «словом, обозначавшим тамгу26 у абазин было «дзарна»27. В работе Ш.Ш. Хуранова имеются интересные сведения о традициях пользования тамгами у абазин, и предлагается таблица тамг, собранная в некоторых населённых пунктах Карачаево-Черкессии. Из всех видов научных публикаций по кавказским тамгам, самой фундаментальной по объёму является работа профессора Л.И. Лаврова. В ней автор исследовал работы, предшествующие 1978 г., и для анализа собрал огромный каталог - до 1384 знаков, самый большой в литературе советского периода. В отличие от предыдущих авторов он дал первое объяснение ареала «кавказских тамг»~ , предположив наличие его связи с «историей территориального распространения на Кавказе табунного коневодства»29. Вторая заслуга известного кавказоведа состоит в том, что он же первым предложил рассмотреть тамги не только как знак собственности, но более широко. При этом он выявил следующие её функции: а) тамга как «производственное клеймо30 - момент, когда владелец занимался улучшением породы и выводил свою породу; б) тамга как «подпись или печать»31 - когда её ставят на дверях кунацкой или под документом; в) тамга, выполняющая «роль герба»32 - когда её ставили на знамя или же когда высекали на могильном памятнике. Появление тамги в эпоху родового строя Л.И. Лавров считает мало обоснованным, но, касаясь значения тамги в родственном аспекте, он объясняет: «Знак собственности, общий для всей фамилии, с течением времени становился графическим символом её, то есть гербом. Поэтому, когда родственные семьи вместо общего трафарета, обзаводились отдельными, то в таких случаях последние, как правило, оказывались либо одинаковыми по форме, либо отличались один от другого только деталями. Сходство тамг должно было подчеркивать принадлежность их владельцев к общему родственному кругу»33. Видоизменение тамги в его научном очерке прослеживается и на фоне эволюции рода: «Фамильная тамга позволяла различать скот отдельных семей данной фамилии и могла быть заменена семейной тамгой, если внутри фамильные связи ослабевали34». Далее Л.И. Лавров объяснил причины совпадения формы тамг «у совершенно разных фамилий, даже у родственных народов»35 четырьмя причинами: во-первых, случайность, особенно, когда речь идет о знаках, представляющих собой простейшие геометрические фигуры, во-вторых, нередко зависимые сословия пользовались «тамгой своего владельца» , в-третьих, после смерти присваивали их тамгу, порой имели общее происхождение, «хотя родственные связи между ними утрачены»37. Процессы частичных ассимиляции, зафиксированные в тамгах, не выпали из поля зрения Л.И. Лаврова. Относительно сходства некоторых кавказских тамг с ногайскими и крымскими тамгами он писал, что часть из обладателей подобных тамг действительно происходила из ногайцев или татар» . Аналогичную связь он закономерно усматривает в исторической общности родственных народов: адыгов, абхазов, абазин. Здесь он занимает позицию, противоположную И.И. Мещанинову, писавшему, что сравнение тамг «ничего не дает»' , допуская элемент случайности в совпадении линейных знаков разных племен и районов. Тем не менее, Л.И. Лавров, сходство горско-кавказских тамг с сарматскими и боспорскими знаками считает элементом «культурной преемственности»40, что отрицается B.C. Драчуком. Л.И. Лавров в своем исследовании пошел дальше других ученых и вполне аргументировано считает, что есть основание утверждать «наличие генетической связи некоторых тамг с сарматскими знаками и с ногайско-татарско-среднеазиатскими тамгами и руническими знаками письменности»41. Часть исследователей пытались до Л.И. Лаврова объяснить смысловое значение тамговых знаков, делая акцент на религиозно-тотемическую сторону. Л.И. Лавров, признавая возможность наличия в них «религиозно-магического символа»42, что у большинства тамг смысл рисунка «невозможно определить без риска перейти границы разумного»43. Кроме того, он пришел к важному выводу о том, что тамговые знаки представляют вариации примерно одного и того же комплекса исходных фигур: круга, лиры, дуги, подобия буквы «Д»... Такой комплекс фигур у разных горских народов от Абхазии до Чечни встречается почти в одинаковых пропорциях Л.И. Лавров в этом справедливо усматривал результат тесных и длительных взаимосвязей «существовавших у разноязычного населения Кавказа, а в ряде случаев и взаимной ассимиляции» . Важным является вывод о том, что, по словам Л.И. Лаврова тамги могут «играть роль общественного исторического источника»45. Большую исследовательскую работу, посвященную древним тамговым знакам Карачая опубликовал С.Я. Байчоров. Его труд является свидетельством того, что тамги являлись и символами гражданского статуса для проживания в конкретном населенном пункте, в подтверждении чего автор приводит каменные таблицы тамг. Очень удачно исследовательскую ценность тамг определил В.М. Батчаев, назвавший их «перспективным материалом для исторического анализа» . В противовес B.C. Драчук, отрицавшему генетическую связь кавказских тамг с сарматскими, и объявлявшему эти сходства «случайными, конвергенными»47, В.М. Батчаев аргументирует свою позицию тем научно-историческим фактом, что: «группы сармато-аланского этноса составляли в свое время один из основополагающих компонентов в формировании не только ирано-язычной осетинской народности, но и целого ряда других кавказских народов, в том числе адыгов и балкаро-карачаевцев»48. Данная автором небольшая таблица сравнения сарматских знаков с балкаро-карачаевскими тамгами и рассмотрение их на фоне остальных горских тамг дают понять, что случайные сходства здесь минимальные. Отдавая дань научной объективности, В.М. Батчаев пишет о «недопустимости и обратной крайности, предполагающей генезис всей совокупности кавказских знаков только от сармато-аланских» . Полный тамговый перечень одного населенного пункта - селения Хамидия Терского района Кабардино-Балкарии, опубликовал А.А. Максидов50. Помимо тамг и подтавроков работа сопровождена генеалогическими схемами упоминаемых фамилий. Впервые приведены виды сечения лапок у домашних птиц жителями данного села. Исследованию черкесских тамг посвятили свои работы В. Абитов, Ж. Дауров опубликовавшие несколько содержательных статей. Особняком в изучении черкесских тамг стоит последняя книга профессора И.Х. Пшибиева и А.И. Пшибиева51. Книга остается единственной и самой полной публикацией по черкесским тамгам, где приводится большой каталог черкесских тамг — 600 знаков, расположенных в алфавитном порядке с указанием их локализации и источников информации. В опубликованных по данной теме работах при всех их плюсах, к сожалению, не был использован такой ценный материал, как архивные данные. Вне сферы внимания исследователей остались также такие информативные пласты, как народный фольклор и топонимика. Объектом исследования данной работы являются родовые, фамильные, семейные, личные тамги абхазо-адыгских народов, их ареал бытования, происхождение, значимость и их характеристика. Предметом исследования являются процессы трансформации института тамгопользования абхазско-адыгских народов, традиции, обрядов связанных с ними, а также отражение в них этногенетических и сословных факторов. Источниковая база исследования составляет фонды центральных и местных архивов, опубликованные сборники документов, труды исследователей XIX-XX вв., фольклорные сюжеты, музейные коллекции: Национального музея Кабардино-Балкарской Республики, Национального музея Республики Адыгея. Особо важной группой источников являются фонды Российского Государственного Архива Древних Актов (РГАДА), Центрального Государственного Архива Кабардино-Балкарской Республики (ЦГАКБР), Центрального Государственного Архива Республики Адыгея (ЦТАРА), Центрального Государственного Архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А), Архива Дагестанского Научно-Исследовательского института истории, языка и литературы имени Г. Цадасы (АДНИИИЯЛ им. Г. Цадасы). Документы архивов, по составу подразделяются на дипломатические, административные, судебные, военные и спортивные. Из числа опубликованных трудов следует выделить работы Л.И. Лаврова. В.П. Пожидаева, Г.Х. Мамбетова, Ш.Ш. Хуранова, И.Х. Пшибиева, А.А. Максидова. Методы исследования: В работе над диссертацией мы опирались, на следующее методологические принципы: - принцип историзма. В изучении каждого явления общественной жизни у того или иного народа необходимо учитывать конкретные исторические условия его бытования - лишь при этом возможен объективный подход; принцип универсальности истории. Развитие человечества имеет свои за-кономерности, не отрицающие при этом наличие особенностей у разных народов; - принцип функциональности. Каждый общественный институт имеет свою важную функцию. Цель исследования - выявить эту функцию у института тамгопользования; - принцип системности. Каждый институт надо рассматривать во вовзаимодействии со всем комплексом общественных институтов изучаемогосоциума. В данном случае институт тамгопользования связан с традициями щ1ыхьэху - взаимопомощь, зэгъунэгъу - соседство, зэуэтэрэгъу - кошевое объединение. Цель исследования состоит в изучении института тамгопользования у адыгов. Цель исследования требует выделить следующие основные задачи: - выявить причины бытования института тамгопользования, - рассмотреть взаимосвязь этнических и сословно-династических аспектов, - показать символизм тамговых знаков, -изучить обычай и обряды тамгопользования. Практическая значимость работы. Материалы диссертации могут быть использованы в создании научно-обоснованной обобщающей картины многовековой эволюции института тамгопользования как одного из элементов культуры адыго-абхазских народов. Работа может найти практическое применение при решении задач преподавания спецкурсов и спецсеминаров в вузах, в создании учебных пособий по народной культуре, этике, нравственному воспитанию, организации и проведении праздников и торжеств. Научное значение и новизна работы состоит в том, что впервые в адыговедении предпринята попытка целостного описания и научного изучения такой подсистемы адыго-абхазской культуры как институт тамгопользования. Нам удалось обобщить большой фактический материал, содержащийся в разных источниках. Его анализ позволяет прийти к заключению о типологической идентичности традиционных общественных институтов в адыго-абхазской среде. Хронологические и географические рамки работы. Нижней временной границей исследования является 1630 год, когда впервые документально зафиксирована тамга на лошади кабардинского князя Шолоха Сунчалеевича подаренной русскому царю Михаилу Романову. Однако если учесть, что кабардино-русские отношения были весьма тесны с середины XVI в. и давность традиции северокавказских феодалов дарить коней при посольских миссиях, то в действительности этой датой может оказаться середина или же вторая половина XVI в. Верхняя же хронологическая граница - 20-е годы XX в., начало периода революционной экспроприации скота у владельцев и постепенного угасания традиций, связанных с тамгопользованием. Поскольку в работе частично затрагиваются знаки сарматского времени, то фрагментально охватывается и древность. Тема исследования географически не ограничивается одними лишь территориями проживания адыгов (черкес), а охватывает всех соседей, с которыми они находились в многовековом историко-культурном контакте. Сюда входят: Абхазия, Чечня, Ингушетия, Осетия, Дагестан, Ставропольский край, Краснодарский край и частично черкесская диаспора: Турция, Сирия, Иордания. Подобное географическое разнообразие объясняется тем, что многие тамги также как и их носители, не знали этнических границ не только внутри северокавказского региона, но и даже по обе стороны Кавказского хребта. Апробация работы. Диссертация обсуждена на совместном заседании кафедры истории народов Кабардино-Балкарии КБГУ, отдела этнологии и отдела источниковедения и генеалогии Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований. Опубликованы 4 статьи и монография. Основные положения диссертации изложены в публикациях общим объемом 11 п.л. Структура исследования. Диссертационная работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы, словаря, списка сокращений, и информаторов

Список литературы	Примечания 1. Лавров Л.И. Кавказская тамга. Историко-этнографические очерки Кавказа. АН СССР. Институт этнографии им.Н.Н.Миклухо-Маклая. Л.:1978,с.91. 2. Кушева Е.Н. Северо-Кавказские и международные отношения ХУ1-ХУП вв. Обзор материалов русских архивов// Исторический журнал АН СССР. М.:1943.Кн.1.№97,с.131. 3. Лавров Л.И. там же, с.91. 4. Паллас С. Рисунки лошадиных тавр Северного Кавказа. "Журнал охоты". Спб, 1877, т.1, №6 с. 72-74. 5. Указ.соч. с.73. 6. Броневский СМ. Новейшие географические исторические известия о Кавказе. М.:1823. ч.2,с.23О. 7. Указ.соч. с.230. 8. Костенков К. Статистико-хозяйственное описание Калмыцкой степи.//Калмыцкая степь Астраханской губернии по исследованиям Кумо-Манычской экспедиции. Спб.:1868. с. 170. 9. Пржецлавский В. Заметки охотника о полевых лошадях. Журнал охоты. М.:1875,№3,с.67-71. Ю.Грамотин А.П. Рисунки лошадиных тавр Северного Кавказа. Журнал охоты. М.:1977, №1, с.ЗО 11. И.Соловьев Е.Т. О необходимости изучения знаков собственности кавказских туземцев, труды У.А.С. М.:1887, с.213. 12.Харузин Н.Н. Заметки о юридическом быте чеченцев и ингушей.//Сборник материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее. М.:1888. Вып.З, с.34. 13. В.Вопросы археологии Адыгеи, Адыгейский ордена «Знак почета» научно-исследовательский институт экономики, языка и литературы и истории. - Майкоп, 1985, с.20. 14. Улап МустафаМахир сын Исмаила. Книга рассказов о кавказских тамгах и фамилиях. Каир: 1892, натур, языке, с.95. 15.Пожидаев В.П. Кабардино-Черкесская тамга и кавказский орнамент. УЗ КНИИ, 1948, №4. с.239-265. 16.Указ.соч. с.242. 17.Указ.соч. с.243. 18. Мещанинов И.И. Загадочные знаки Причерноморья. Изв.ГАИМК, Л.: 1933, вып.32,с.86. 19. Невская Т.А. Связи народов Карачая и Черкесии с русским народом и сближение их материальной культуры ХХ-нач.ХХ1 вв.// (Проблемы этнической истории народов Карачаево-Черкесии). Карач.-Черкес. НИИИЭИЯИЛ. Черкесск, 1980, с. 112-113.

Цена, в рублях: (при оплате в другой валюте, пересчет по курсу центрального банка на день оплаты)	1425

Скачать бесплатно	23713.doc

Найти готовую работу

ЗАКАЗАТЬ

Обратная связь:

Связаться

Вход для партнеров

Регистрация

Восстановить доступ

Материал для курсовых и дипломных работ

03.11.24 Лексикографический анализ единиц поля

03.11.24 Из истории слова гость и его производных

03.11.24 Семантическое поле гость в русском языке

Архив материала для курсовых и дипломных работ

Ссылки:

Счетчики:

© 2006-2024. Все права защищены.
Выполнение уникальных качественных работ - от эссе и реферата до диссертации. Заказ готовых, сдававшихся ранее работ.