Быстрый переход к готовым работам
|
Особенности конструирования объективной стороны состава дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от обществаДействующая статья 321 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и относится к группе преступлений против порядка управления. Как мы уже отмечали, данная статья вызывает критические замечания как с позиции юридической техники, так и по содержанию. Поэтому мы вначале рассмотрим неудачные, по нашему мнению, терминологические обороты, используемые законодателем при построении состава преступления, а затем особенности конструирования его объективной стороны. Прежде всего, мы полагаем, что название данной статьи не в полной мере соответствует тексту диспозиции. В названии говориться об ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, а в самой норме предусматривается ответственность за применение насилия в отношении осужденного (ч.1 ст.321 УК РФ) либо сотрудника мест лишения свободы (ч.2 ст.321 УК РФ). Поэтому для точного
толкования состава преступления, предусмотренного ст.321 УК РФ, необходимо выяснить, что понимается под термином «дезорганизация». В словаре Ожегова С.И. дезорганизацией называется нарушение порядка, дисциплины, организованности[1]. С уголовно-правовой точки зрения данную категорию в науке рассматривают в широком и в узком смысле. По мнению Ю. Власова в узком смысле слова любое нарушение внутреннего распорядка и дисциплины в местах лишения свободы влияет на режим работы и вносит дезорганизацию в отдельные структурные звенья учреждения. Толкование же нормы в широком смысле позволяет сделать вывод о том, что подобные действия должны вести к дезорганизации деятельности не отдельных звеньев, а значительного их большинства или всего учреждения в целом. Автор предлагает рассматривать как дезорганизацию не применение насилия в отношении осужденных, а действия, охватываемые понятием «терроризирование осужденных» (в какой то мере вернуться к формулировке диспозиции ст. 771 УК РСФСР). Он полагает, что внесение изменений в уголовное законодательство способствует в будущем соответствию правилам юридической техники при конструировании уголовно-правовых норм и реалиям времени, позволит разграничить объекты уголовно-правовой охраны и провести дифференциацию ответственности субъектов, что сделает рассматриваемую норму более определенной и не вызывающей сложностей в ее применении[2]. В диспозиции ч. 1 ст. 321 УК РФ законодатель включает в содержание состава преступления применение насилия или угрозу применения насилия к осужденному за оказание им содействия администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы. В ч. 2 ст. 321 УК РФ законодатель предусмотрел ответственность за посягательства только на сотрудников места лишения свободы или места содержания под стражей. Из сферы действия данной нормы исключены сотрудники других учреждений или органов уголовно-исполнительной системы. Подобный подход не только нелогичен, но и нарушает важнейший принцип равной охраны прав, здоровья лиц, по роду действия обязанных обеспечить должную реализацию судебного решения (приговора). Это обстоятельство подтверждает необходимость обеспечить равную охрану всех лиц, принимающих участие в исполнении уголовного наказания. В соответствии с распространенным пониманием анализируемого состава местами отбывания лишения свободы являются колонии - поселения, воспитательные колонии, лечебные исправительные учреждения, исправительные колонии, тюрьмы. Следственные изоляторы выполняют функции исправительных учреждений в отношении осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию. Исправительные колонии предназначены для отбывания осужденными, достигшими совершеннолетия (18 лет), наказания в виде лишения свободы. Они подразделяются на колонии-поселения, исправительные колонии общего режима, исправительные колонии строгого режима, исправительные колонии особого режима. В колониях-поселениях отбывают наказание осужденные к лишению свободы за преступления, совершенные по неосторожности, умышленные преступления небольшой и средней тяжести, а также осужденные, переведенные из исправительных колоний общего и строгого режимов. В тюрьмах отбывают наказание лица, осужденные к лишению свободы на срок свыше 5 лет за совершение особо тяжких преступлений, при особо опасном рецидиве преступлений, а также осужденные, являющиеся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переведенные из исправительных колоний. В лечебных исправительных учреждениях отбывают наказание осужденные, нуждающиеся в медицинском обслуживании в больницах, специальных психиатрических и туберкулезных больницах и медицинских частях или в содержании и амбулаторном лечении, больных открытой формы туберкулеза, алкоголизмом и наркоманией. В воспитательных колониях отбывают наказание несовершеннолетние мужского и женского пола (ч.З ст. 58 УК РФ), осужденные к лишению свободы. Отрицательно характеризующиеся осужденные, достигшие возраста 18 лет, переводятся для дальнейшего отбывания наказания из воспитательной колонии в изолированный участок воспитательной колонии, функционирующий как исправительная колония общего режима при его наличии. Все осужденные, достигшие возраста 21 года, переводятся для дальнейшего отбывания наказания из воспитательной колонии либо из изолированного участка воспитательной колонии, функционирующего как исправительная колония общего режима, в исправительную колонию общего режима по постановлению начальника воспитательной колонии (ст. 140 УИК РФ). В уголовно-исполнительную систему по решению правительства РФ могут входить следственные изоляторы, предприятия, специально созданные для обеспечения деятельности уголовно-исполнительной системы, научноисследовательские, проектные, лечебные, учебные и иные учреждения[3]. В соответствии с диспозицией ст.321 УК РФ преступление может совершаться и в местах содержания под стражей. В соответствии со ст. 7 Федерального закона от 15 июля1995 года №103-Ф3 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 21 июля 1998 года и от 09 марта 2001 года местами содержания под стражей являются: следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы Министерства • юстиции РФ; следственные изоляторы органов федеральной службы безопасности; изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел; изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых Пограничных войск РФ; учреждения уголовноисполнительной системы Министерства юстиции РФ, исполняющие уголовное наказание в виде лишения свободы, и гауптвахты. В случаях, когда задержание по подозрению в совершении преступления осуществляется в соответствии со ст. 40 УПК РФ капитанами морских судов, находящихся в дальнем плавании, или начальниками зимовок в период отсутствия транспортных связей с зимовками, подозреваемые содержатся в помещениях, которые определены указанными должностными лицами и приспособлены для этих целей. При анализе состава дезорганизации нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, мы обратили внимание и на определенную некорректность названия ст. 321 УК РФ. Дело в том, что важнейшее направление деятельности исправительных учреждений не изолировать осужденного от общества, а наоборот, сделать все необходимое, чтобы не оторвать его от общественной жизни, вернуть осужденного в общество исправленным, адаптированным к нормальным условиям жизни. Решению этих задач должна была служить Федеральная целевая программа «Реформирование уголовно-исполнительной системы Минюста РФ на 2002-2005 г.г.», утвержденной постановлением Правительства РФ № 636 от 29.08.2001 года[4]. Этот документ предусматривал расширение прав осужденных и лиц, содержащихся под стражей, либерализацию условий содержания арестованных и отбывающих наказание. Он был ориентирован на максимальное приведение условий и порядка отбывания наказания и обращения с осужденными в соответствие с Европейскими пенитенциарными правилами и другими международными правовыми актами. Эта позиция впоследствии была довольно четко отражена в Заявлении Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации В. П. Лукина
и директора Федеральной службы исполнения наказаний Ю. И. Калинина, посвященном пятидесятилетию принятия Первым конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями Минимальных стандартных правил обращения с заключенными. В заявлении отмечено, что в последний период развития Российского государства было сделано многое для приведения уголовно-исполнительной системы в соответствие с требованиями Минимальных стандартных правил. Также следует признать, что многое предстоит ещё сделать. События последних лет показывают, что главным в либерализации условий отбывания наказаний является не материальный фактор, а отношение к лицам, оступившимся на своём жизненно пути. При этом мы имеем в виду не только персонал исправительных учрежде- , ний, но и другие государственные и общественные институты, которые не должны оставаться в стороне от возвращения обществу полноценного гражданина. Пользуясь этим знаменательным случаем, заявляем о своей нетерпимости к имеющимся фактам нарушения прав осуждённых, применения наси- і лия к ним, оскорблений и иного унижающего человеческое достоинство обращения. Обнародование этих фактов, привлечение виновных лиц к ответственности расцениваем как совместную работу по приведению уголовноисполнительной системы к международным стандартам. На этом пути надеемся на конструктивную помощь и контроль общественных правозащитных , организаций, для чего будем поддерживать принятие федерального закона, регламентирующего эти вопросы. Не в меньшей степени наши усилия будут направлены и на защиту прав сотрудников уголовно-исполнительной системы, в своём большинстве добросовестно, компетентно и гуманно выполняющих работу большого общественного значении. Положении Минимальных стандартных правил о том, что персоналу следует обеспечить соответствующие льготы и условия труда, как никогда актуальны для сегодняшнего дня[5]. Мы процитировали большую часть этого заявления, так как основные мысли, изложенные в нем, особо актуальны сегодня. Об этом свидетельствует политика государства в последние годы, направленная на обеспечение широкого участия общественности в деятельности учреждений пенитенциарной системы. Она воплощается в организации деятельности различных общественных формирований, так или иначе причастных к процессу отбывания наказания, социальной адаптации лиц, отбывающих или отбывших наказание: Общественная палата при Президенте РФ; общественные палаты при главах субъектов Федерации; комиссии по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации; общественные советы при управлениях федеральной службы исполнения наказаний; преподаватели ВУЗов, филиалы которых созданы при колониях; священники и др., а также в принятии соответствующих законов. Так, Государственной Думой 10 июня 2008 года принят Федеральный закон «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания» №76-ФЗ .
[1] Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М., 1997. С.157. [2] Власов Ю. Проблемы конструкции и содержания статьи 321 УК РФ //Уголовное право. №2. 2006. С.17. [3] Статья 5 Закона РФ от 21 июля 1993 года №5473-1 «Об учреждениях и органах, испол- ' няющих уголовные наказания в виде лишения свободы» //Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. №33. Ст.1316; С3.1996. №25. Ст.2964; №36. Ст.4240; 1998. №30. Ст.3613; 2000. №6. Ст.769. [4] См.: Постановление Правительства РФ № 636 от 29.08.2001г. об утверждении Федеральной целевой программы «Реформирование уголовно-исполнительной системы Минюста РФ на 2002-2005 г.г.» //Российская газета. 2001. 7.09. 2001. [5] См.: Лукин В.П., Калинин Ю.И. Заявление Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и директора Федеральной службы исполнения наказаний от 7 сентября 2005 //Российская газета. 2005. 27 сентября
Вся работа доступна по ссылке https://mydisser.com/ru/catalog/view/452298.html |
|