Быстрый переход к готовым работам
|
Модели описания языковой личностиОбратимся к моделям описания языковой личности. Таковых существует по крайней мере две. Первая, предложенная Богиным Г. И. [1984], является параметрической, имеет форму куба, который включает 60 компонентов, полученных через перемножение трех параметров (ось А - аспекты языка - субстрата ЯЛ (фонетика, грамматика, лексика); ось Б - основные виды речевой деятельности (говорение, слушание, чтение, письмо); ось В - оценочные суждения (уровни качества: правильность, инте- риоризация, насыщенность, адекватный выбор, адекватный синтез). Кроме того, Г. И. Богин выделяет два основные признака языковой личности: языковая способность (во многом соотносится с вербально-семантическим уровнем, по Караулову) и коммуникативная (речевая) компетенция (выделение этого параметра сближает концепцию Богина с работами по коммуникативному поведению). Содержанием каждого элемента («кирпичика») этой модели являются готовности ЯЛ к совершению тех или иных операций, однако полного перечня таких готовностей Г. И. Богин не дает, указывая лишь некоторые из них. Так, важнейшей готовностью уровня 1 является готовность к номинации; уровня 2 - готовность к внутренней речи; уровня 3 - готовности к расширению словарного запаса и овладению грамматическими формами; уровня 4 - готовность к выбору адекватных средств выражения; уровню 5 - готовности оперировать языковыми подсистемами и видами словесности (такими как лирика, стихотворная речь, монологическое высказывание) [Богин, 1984, с. 34-48]. Главным достоинством описанной модели является то, что она имеет «вектор развития» (ось В), отражающий процесс становления ЯЛ, поскольку, как отмечал ее автор, «человек обладает родовой способностью быть языковой личностью, но каждый индивид еще должен стать ею» [Богин, 1984, с. 14]. Вторая модель описания языковой личности представлена в работе Ю. Н. Караулова «Русский язык и языковая личность» [1987]. В качестве критериев оценки уровня развития ЯЛ автор предлагает взять конкретные умения или «готовности», которые объединены в три группы, соответствующие трем уровням в структуре ЯЛ. Однако в выделении и распределении готовностей по блокам мы видим некоторую непоследовательность, отнесение готовности осуществлять выбор слов к вербальносемантическому уровню, на наш взгляд, требует уточнения, поскольку в рамках данного уровня речь может идти лишь о выборе слова в ассоциативном поле, т. е. о том выборе, который, по А. А. Леонтьеву, может идти тремя путями: 1) ассоциативный поиск по семантическому облику слова, подобно тому, как это делали герои чеховского рассказа «Лошадиная фамилия»; 2) ассоциативный поиск по звуковому облику слова; 3) поиск на основе субъективной вероятностной характеристики слов, связанной с существованием у человека субъективных частот употребления слов [Сахаров, 1989, с. 47]. Готовность же к выбору слов из ряда синонимов (особенно стилистических), с нашей точки зрения, должна быть отнесена к мотивационно-прагматическому уровню. Вместо «качества чтения» на нулевом уровне логичнее было бы, на наш взгляд, говорить о готовности к чтению различных текстов, причем речь должна идти именно об умении читать (то, что в школе обычно называют техникой чтения), а не о понимании текстов. Уточнения требует и такой параметр, как «готовность к монологическому высказыванию»: на этом уровне речь может идти не о любом монологическом высказывании, а лишь о тексте повествовательного характера, поскольку для построения текстов- рассуждений и описаний необходимо владение готовностями тезаурусного уровня. Кроме того, к списку готовностей нулевого уровня следует отнести готовность к использованию формул речевого этикета, поскольку эта готовность, хотя и относится к коммуникативной компетенции, является элементарной (ср. готовность к использованию различных подсистем и регистров языка). Список готовностей первого (тезаурусного) уровня также нуждается в корректировке, его необходимо дополнить следующими готовностями: 1) готовностью, отталкиваясь от предложенной темы, выделять ключевые слова и понятия своего будущего высказывания; 2) готовностью к быстрому (просмотровому) чтению с опорой на ключевые слова; 3) готовностью сопоставлять понятия, анализировать их. Среди готовностей второго (мотивационно-прагматического) уровня уточнения требуют следующие: во-первых, готовность управлять общением является более общей, чем остальные перечисленные в этой группе готовности и включает в себя способность учитывать «фактор адресата», производить рациональное размещение элементов высказывания во времени и целенаправленно строить высказывание, достигающее заданного эффекта. Во-вторых, представляется необоснованным выделение готовности оперировать подъязыком разговорной речи наряду с готовностью пользоваться различными конкретными подъязыками, поскольку все подсистемы языка принадлежат к одному тому же уровню структуры ЯЛ и все «обладают потенцией раскрытия личностных черт продуцента» [Богин, 1984, с. 26]. В-третьих, готовности к художественной критике, готовности отличать художественную литературу от «чтива» и чувствовать банальность рифмы являются частными и потому могут быть объединены в одну готовность оценивать художественное произведение, как свое, так и чужое. А такие готовности, как готовность оперировать прецедентными текстами, готовность к использованию «крылатых слов» и к оперированию национальным и интернациональным ономастиконом, могут быть сведены к одной готовности оперировать прецедентными текстами национальной и мировой художественной культуры. Кроме того, список готовностей мотивационно-прагматического уровня необходимо дополнить готовностью к использованию различных коммуникативных тактик и стратегий, без которой коммуникативная сеть, создаваемая на данном уровне, представляется нам неполной. Принимая в целом модель языковой личности, предложенную Ю. Н. Карауловым, мы все же вынуждены заметить, что эта модель, несмотря на то, что она достаточно четко отражает структуру языковой личности, в силу своей детализированности не совсем удобна для использования ее в качестве инструмента при создании описания реальной языковой личности в конкретный временной отрезок ее развития. В нашей работе мы рассмотрим лишь те аспекты этой модели, которые будут в наибольшей степени отражать возрастную специфику исследуемой группы. Кроме того, описание языковой личности через готовности, равно как и описание языковой компетенции через единство всех подсистем языка (фонетической, морфологической, лексической и синтаксической) в языковом сознании, возможно только при исследовании «уже сложившейся, причем достаточно стабильной и полной», личности взрослого человека, поскольку, как свидетельствуют множество исследований в детской и педагогической психологии, «ребенок овладевает разными подсистемами языка неодновременно и неравномерно» [Божович, 1997, с.36] и к моменту окончания школы формирование языковой личности не заканчивается. В первую очередь отметим, что вербально-семантический уровень, т.е. уровень владения «обыденным языком», мы не рассматриваем в данном исследовании, поскольку, как уже отмечалось, он является лишь основой для формирования языковой личности и в наименьшей степени отражает индивидуальные и групповые особенности. Кроме того, готовности, составляющие этот уровень, к 15 годам, как правило, уже сформированы. Прежде всего это готовности к номинациям, к рецепции лексики, к использованию инонациональной лексики, к пониманию и воспроизведению в речи значительного богатства средств выражения, а также каллиграфические готовности, готовности, связанные с владением нормами орфографии, качеством чтения и темпом спонтанной речи. Из готовностей, составляющих тезаурусный уровень, сформированной оказываются готовность к пользованию внутренней речью (см. Богин, 1984, Караулов, 1987, Седов, 1999). Как отмечает Г. И. Богин, ЯЛ, достигнув 15 лет, «приступает к систематизации и категоризации своего прошлого опыта» (с. 36). Именно на этой стадии становления ЯЛ, по мнению К. Ф. Седова, «наблюдается стремление к дифференцированному использованию ею языковых средств различных подъязыков» [Седов, 1999, с. 34].
Вся работа доступна по ссылке |
|